В тот же день Извольский заявил британскому послу А. Никольсону, что хотел бы «выйти из совместных действий с Австрией и объединиться с теми державами, которые искренне желают реформ».

В феврале же российский МИД решил удовлетворить просьбу Сербии о поддержке перед Турцией концессии на строительство Дунайско-Адриатической линии, о чем официально оповестил державы. Россия взялась также за разработку нового проекта судебной реформы в Македонии. Предпринятые шаги соответствовали боевому настроению русской печати, единодушно и резко осуждавшей планы Австро-Венгрии.

Между тем Англия благожелательно отнеслась к предложению Извольского о сотрудничестве в деле македонских реформ. Форин офис разослал заинтересованным державам свою программу преобразований в Македонии, предусматривавшую фактическую автономию этого края под контролем европейского «концерта». Английский проект был рассчитан на то, чтобы оторвать Россию от Австро-Венгрии и теснее связать ее в балканских делах с западными державами. 29 февраля царская дипломатия выступила с контрпредложением, несколько умерявшим радикализм английского замысла.

В дальнейшем согласование английской и русской программ прогрессировало достаточно успешно, и 24 марта Никольсон с удовлетворением писал английскому дипломату Э. Гошену, что «Мюрцштегская программа мертва, как дверной гвоздь». Такая оценка посла скорее выдавала желаемое за действительное и была, во всяком случае, преждевременной. Сделав шаг в сторону Лондона, царская дипломатия не оставила попыток договориться с соседними империями. Николай II в беседе с австрийским послом хотя и пожурил Эренталя за несвоевременность его железнодорожного проекта, но высказался за политику сотрудничества с Австро-Венгрией на Балканах как единственно правильную, которую нужно проводить и далее, несмотря на все трудности. В Вене поверенный в делах царского правительства С.Н. Свербеев выразил надежду, что тень Санджакского проекта, павшая на дружественные отношения России с Австро-Венгрией, носит преходящий характер.

В речи в Думе 4 апреля Извольский обосновывал свою компромиссную позицию в железнодорожном вопросе и в деле македонских реформ, не отрицая при этом полезности русско-австрийского соглашения10. Царская дипломатия старалась повлиять на Вену и через Германию.